*в продолжении разбора папки StoryВесна 2007. Тоже старая вещь.
Мне тогда Федя торжественно вручил читать Сапковского, и какая-то часть идей этого автора отразилась в моем небольшом произведении. Неосознанно. Если бы Федор потом не обратил на это мое внимание, то я бы не заметила. Вообще свое творчество не так-то просто анализировать, критировать и подправлять. Но тем не менее этот текст мне нравится до сих пор. Да, у меня всегда хватало ошибок в тексте (не считая работ для Голубкова)))), но даже таким текст этой истории мне нравится. Почему-то сейчас так писать уже не получается. Трагичность в конце какая-то театральная. Но мне все равно нравится - и она, и герои, и идея (пусть даже идея, скорее, все-таки Сапковского, чем моя).
отрывки из обрывков Мир создан на основе противовесов. Разум человеческий устроен по подобию мира. Если одна чаша весов в какой-то миг опрокидывает другую – человек сходит с ума или умирает. Однако если весы разобьются – человек может превратиться в чудовище. Слепая жизнь ведома собственным чутьем и никогда не ошибется, мы зрячие пытаемся бежать за ней и падаем в ямы с камнями на дне, которые она минует ни разу не оступившись на краю.
Ночные тени стелились под ногами, шаги окутывала сухая пыль, ветер стихал – наступала глухая пора, когда все погружается в глубокий сон, а то, что не спит, ведет свою тихую, незаметную жизнь. Вскоре вошли в деревню. В воздухе уже пахло сыростью и свежестью, через пару часов начнет стелиться туман, но за запахами влажной земли и травы еще угадывался не растаявший с вечера запах пирогов. Казалось, что смех под яблоней стих только миг назад и в воздухе еще носился его одинокий призрак. Темные окна выходили на улицу, где-то во дворе остались брошенные детьми перед ужином деревянные игрушки. Если дерево потемнеет, наутро ребятня будет плакать. У колодца стояло наполовину полное ведро, звезды вспыхивали в черной воде.
- Словно ночь застала их врасплох, - произнес Тиалан. – Какое-то все мертвое…
- Жизнь людей совсем другая, - отозвалась служительница, задумчиво оглядывая дома. – Не важно это: ты живешь, они живут, и пути ваши не пересекутся.
- Ты хорошо говоришь, Моран, - улыбнулся в ответ эльф, - но я предпочитаю быть менее категоричным.
Тихо шелестели страницы, потрескивали факелы, создавая иллюзию теплого камина и уюта, которая, если прислушаться к огню, лишт вызывала молчаливую, забившуюся в угол души грусть. Почему-то огонь не рассеивал холодный полумрак, тени чернили камни и бесконечные полки книг, терявшиеся где-то наверху, под потолком Башни Северных Земель. Перо надломилось, оставив на странице влажную от чернил царапину, сухой треск словно рассыпался по бумаге. Усталый вздох замер в пространстве. Бледные пальцы отпустили скелет испорченного пера; ясные, как лед, глаза в задумчивости смотрели на три аккуратные черные точки и полосу, как будто в них скрывались забытые слова.
Какая простая проза, какая обычная история изложена в ней: как кто-то не понял другого... и что же? – страницы хранили молчание. Что случилось – то ложь. Того уж нет давно, и мир покрыл пылью времен следы. Только память вечна, если кто-нибудь сохранит ее.
- Прости, Альба, я добирался слишком долго, - слова быстро остывали и пропадали в огромном зале, будто их съедали темные арки коридоров. – Мы все скучаем… Но жизнь и нам подведет черту. Легенды…
Зал молчал. Звенела память – если бы у нее был голос, если бы были крылья...!
- …Легенды обратятся вымыслом, вымысел превратится в историю у придорожных костров, - спокойный голос был сильнее застоявшейся тишины. – Возникнут новые имена, изменится мир, а мы превратимся в одних из многих… Что случилось - станет ложью.
Зал опустел. Высохла бумажная рана, а рубец покрылся пылью. Только тени еще недогоревшего огня памяти названием мелькали на открытых страницах:
Моран.
Легенда Башни "Ашрован"
@темы:
Цитаты (свои и чужие)